Пока Карни усаживался, Велма подкрашивала губы, а Тони вытирал помаду с лица.

— Извините, босс.

— Мог бы позвонить.

— Я не хотел оставлять Велму.

— Ладно. Но сотню из зарплаты вычту.

Тони сокрушенно вздохнул:

— Босс, мне прямо не знаю как неудобно. Конечно, я мог бы догадаться позвонить.

— Да ладно, хватит. Главное, что они отстали. Поехали.

Тони завел машину.

Велма послала Карни загадочную улыбку, словно сообщая, что она хотела напроказить и, к её радости, это ей удалось. А может быть, и нет.

— Давай в Нижний город, — сказал Карни.

— В Нижний город? Я думал, мы поедем через реку.

— Потом. Мне надо немного развлечься.

— Заметано.

Машина затерялась в ночи.

Вилль-де-Мор

Улица была темна и пустынна; в это время суток порядочные горожане спали — или не спали — в своих постелях. Однако лунный серп не переставал тускло освещать камни мостовой.

Линда, Джин и Снеголап пробирались по улицам, держась теневой стороны.

Им повстречались несколько одиноких прохожих, а пару раз — группы каких-то хулиганов. От хулиганов они прятались, но в обоих случаях не заподозрили в них личных гвардейцев Рагенау.

Сейчас они шли по старому городу.

— Можно спуститься под землю, — предложил Джин.

— Ничего себе, — сказала Линда. — Ты что, и там дорогу знаешь?

— Нет, но подумал, что это было бы ещё романтичнее.

— Ну да.

— Погоди. — Джин, вытянув руку, остановил Линду.

Снеголап замер.

Впереди слышались голоса. Джин указал на вход в темную аллею. Они на цыпочках двинулись туда.

Другой конец аллеи выходил на извилистую улицу. Они свернули налево и шли, пока опять не услышали голоса — теперь слева. Постепенно прибавляя шаг, теперь они почти бежали.

Залетев за угол, они оказались прямо на виду у трех мужчин, беседовавших среди улицы. Беглецы застыли на месте.

Один из троих двинулся к ним.

— Эй, вы! Дайте-ка ваши бумаги. — Как и у его спутников, на рукаве его была прикреплена пурпурная повязка — знак принадлежности к наемникам Рагенау.

— Бумаги? — невинно переспросил Снеголап.

Мужчина приближался.

— Идиот! Документы.

— Не стоит переходить на личности.

— Твое имя? — Рука мужчины легла на эфес шпаги.

— Хосе Феррер. И никакие вонючие бумаги мы тебе не покажем. — Джин вытащил свою шпагу.

Противник вытянул свое оружие одновременно, но отступил, дожидаясь, пока подойдут остальные двое. Джин и Снеголап шагнули им навстречу. Джин вступил в бой с первым, а Снеголап, без оружия, оказался лицом к лицу с двумя другими.

Они не знали, что с ним делать. Беловолосый гигант целеустремленно шагал прямо на них, и они, на миг испугавшись его роста и непонятного поведения, опешили. Потом один из них атаковал, целя в массивную грудь Снеголапа. Кончик шпаги уперся в грудь, тонкое лезвие согнулось дугой, и изумленный мужчина отступил.

— Ой, — сказал Снеголап, останавливаясь. Он расстегнул рубашку и посмотрел на правую половину груди. — Черт, он меня поцарапал. — Он прыгнул к виновнику. — Ну, сейчас ты у меня получишь!

Оба наемника кинулись прочь.

Джин сражался довольно искусно. Снеголап остановился, невозмутимо наблюдая за схваткой, но Линда негромко вскрикнула, когда Джину пришлось отступить, уворачиваясь от смертоносного удара.

Когда противник Джина осознал, что остался один, боевой дух его покинул. Он попятился, оглянулся через плечо, слабо, как-то смущенно улыбнулся, потом повернулся и побежал.

— Вы просто молодцы, — восхитилась Линда.

— Снеговичок, ты не ранен? — спросил Джин.

— Нет, конечно. У меня есть всего пара точек, где меня можно проткнуть этими острыми штуками, но ребята их не нашли.

— Потрясающе. — Линда округлила глаза. Джин ткнул Снеголапа в живот.

— У него что-то типа хрящевого слоя под кожей. По крайней мере, я так себе…

Из-за угла послышался топот бегущих людей.

Троица кинулась вниз по улице. На следующем перекрестке они повернули налево и побежали по другой улице, узкой, тесно застроенной домами. Погоня не отставала. Они нырнули в переулок. Снеголап налетел на кучу каких-то обломков, раздался грохот. Линда ушибла ногу и, подавив желание ругнуться, хромая, поковыляла дальше. Джин первым добрался до перекрестка и глянул направо. Из одного двора выскочили пятеро приспешников Рагенау. Джин отпрыгнул назад в переулок, схватил Снеголапа за локоть, прежде чем тот вылетел на улицу, и притормозил Линду.

— Назад! Ты можешь идти? Она уцепилась за него.

— Кажется, палец на ноге сломала.

Они медленно побрели обратно. Снеголап, как ни пытался идти осторожно, налетел на ту же кучу мусора и произвел столько же шума.

— Я думал, ты видишь в темноте, — проворчал Джин.

— Кто бы говорил… — Ещё что-то упало и разбилось. — Черт!

— Снеговичок, перестань!

— Я же не нарочно! Я ничего не вижу!

Глаза Снеголапа были устроены так, чтобы хорошо видеть при ослепительном сиянии жесткого полярного солнца на белоснежных льдах и снегах. Хрусталик глаза работал, как поляризованная линза, что совсем не подходило для темноты.

В конце переулка появилась какая-то тень.

— Эй вы там! Стойте, где стоите!

Они повернулись и пытались бежать, но Линда сильно хромала. Когда они добрались до конца переулка, их уже поджидали головорезы Рагенау.

Джин выступил вперед, со шпагой в руке, и отвлек на себя троих из пяти нападавших. Один схватил Линду, но Снеголап тут же сломал ему шею. Четвертый бандит попытался проткнуть самого Снеголапа, но его шпага была переломлена пополам, а сам он полетел в окно первого этажа.

Новые легатовские прихвостни лезли в переулок, как осы из потревоженного гнезда, — их было столько, что даже Снеголап не мог со всеми справиться.

К этому времени Джин проколол одного из противников и ранил в правую руку другого. Выведя из строя этих двоих, он принялся за двоих новых, одного сразу убил, а другого ранил в предплечье. Он бился с яростью, так что сталь гремела и звенела.

Но все было напрасно. В конце концов его окружили, и схватка была окончена.

Джин опустил шпагу.

— Снеговичок!

Тот был занят, проверяя, можно ли засунуть ногу человека ему в ухо. Оказалось, это не так-то просто. Семеро наемников тщетно пытались ему помешать.

— Что?

— Бросай, они нас поймали.

— Черт. — Снеголап оставил в покое свою немного покореженную жертву.

Один из нападавших, похоже старший, шатаясь, подошел к Джину и взял у него оружие.

— Эжен де Опасьен, я правильно понимаю?

— C’est moi.

— Его преосвященство легат нижайше просит вас почтить его визитом. — Человек иронически фыркнул. — Но только утром. На ночь вам приготовлены апартаменты в Башне Слез.

— Ага, — пробормотал Джин, — кажется, им присвоили пять звезд.

— Уведите их.

Джин услышал чей-то возглас и повернулся к Снеголапу.

Тот больше не походил на человека. Больше всего он напоминал полярного медведя на задних лапах, одетого в платье семнадцатого века. Но казался более свирепым, чем любой дрессированный медведь — ни у одного настоящего медведя не было таких здоровенных зубов и желтых глаз, светящихся в темноте.

Зверь зарычал. Головорезы в ужасе попятились.

— Не обращайте внимания на моего друга, — сказал Джин. — Доктор говорит, он скоро поправится.

— Колдуны! — дрожащим голосом воскликнул кто-то.

Снеголап разорвал на себе одежду и отбросил обрывки в стороны.

— Ну, так намного лучше. — Теперь он возвышался, как гора белого меха.

— Дьявол!

— Не совсем, — отвечал Снеголап. Он вытянул одну из похожих на лапы рук и осторожно коснулся пальцем середины ладони. В тот же миг из кончиков пальцев появились белоснежные двухдюймовые когти, зловеще острые. — Но люблю, бывает, надрать задницу-другую.

Все бросились врассыпную.

Джин поднял шпагу и убрал её в ножны.