— Представь, как я себя чувствую, общаясь с умниками? — вздохнул Хеппо. — Со своими восемью классами образования?

— Они тебя любят, Хеппо.

— Дара Портер говорит, что я как неограненный алмаз. Фальшивый.

— Она разбирается в драгоценностях?

— Фальшивые бриллианты — лучшие друзья девушек, — вставил Грампо.

— Я бы лучше взял деньгами, — заметил Сиско. — Джон, как ты думаешь? Я поставил двадцать к одному в общем заезде на молодую кобылку в пятом круге на Виа Аппиа на завтра. Она ни разу ничего не выиграла, но я слышал, что в тренировочных заездах она летит как ветер. Как думаешь, это лажа или все же рискнуть?

Карни немного подумал.

— Со временем норов её поуспокоится. Ставь все на выигрыш, Сиско.

— Спасибо, так и сделаю.

— Грампо, как новое шоу? — спросил Карни.

— Паршиво.

— Как, с таким сценарием и такой музыкой?

— Чтобы его поставить, потребуется чертова уйма денег, а это значит, что нам будут платить столько же, сколько и сейчас. А я только что купил дом. Мне нужна прибавка.

— Вы же только что сняли фильм по мюзиклу.

— Да, с этих денег я как раз и сделал взнос за дом.

— Ничего себе домище, наверное.

— Да меня ограбили. Они просто украли мои деньги.

— Джон, присядь, — предложил Хеппо.

— Вообще-то я жду своего водителя. Что-то он опаздывает. Наверное, шину проколол.

— Значит, есть время выпить. Садись же. Карни отпустил официанта и придвинул стул. Хористки улыбнулись ему, и он улыбнулся им в ответ.

— Слышал, у тебя какие-то проблемы? — осторожно спросил Грампо.

— А, ерунда, просто мы не поняли друг друга, — отвечал Карни.

— «Дэйли Таймс» заявляет, что это самая большая война банд, которую Некрополис видел на своем веку. Фото напечатали. Веселого мало.

— Не спорю. Но газеты опять все раздувают сверх меры.

— Ну да, им приходится думать о рейтинге, — сказал Грампо, флегматично пожевывая кончик сигары.

— Странные вещи происходят, — произнес Сиско. — У меня есть приятель в администрации мэра, так он говорит, что его не видно уже два дня.

— Кого? — спросил Карни. — Мэра?

— Да. Никто не знает, где его честь. Ни звонка от него, ничего. И газеты молчат.

— Интересно. Но может быть, он опять уехал на Пальмовый Берег и телефон выключил?

— Один знакомый репортер говорит, что он в Твилери.

— Они с Клером приятели. Или были приятелями.

— Да, но это не кажется мне дружеским жестом.

Подали еду — сэндвичи и салат из капусты. Напиток, который заказал Карни, принесли ещё раньше.

— Хочешь половину сэндвича? — предложил Хеппо. — Никогда не могу доесть.

— Спасибо, Хеп. — Карни посмотрел на часы. — Не представляю, куда делся мой шофер.

— Тебе куда ехать? — спросил Сиско.

— А ты на машине?

— Нет, — усмехнулся Сиско. — Я просто спросил, куда тебе ехать.

— Всегда думай, прежде чем сказать. А то прозвучало как приглашение.

— Приглашения делаются, чтобы от них отказывались, — парировал Грампо. — Джон, у меня есть машина. Она твоя, если сумеешь выцарапать её у финансовой компании.

— Он вечно жалуется, как ему тяжело. Фигня — он на самом деле богатый.

— Фигня. Я богатый.

— Перестань, ты любишь пожаловаться. Это над моей историей надо плакать. Я пятьдесят тысяч в прошлом году потерял.

— И это — после уплаты налогов, — прибавил Грампо. — Знаешь, Морис…

Братья (однояйцевые близнецы) всегда называли друг друга настоящими именами.

— …тут как раз на днях кто-то сказал, что ты тупой.

— Да? И что ты ответил?

— Обозвал его дерьмом.

— Ну спасибо, — произнес Сиско.

— Если ты не можешь защитить своего брата, кого ты вообще можешь защитить?

— Только свою задницу.

Карни ещё раз посмотрел на часы и оглянулся на стол метрдотеля.

— Джон, ты что, нервничаешь? — удивился Хеппо.

— Кажется, да.

— Перестань. Ты среди друзей.

— С такими друзьями, как мы, — заметил Грампо, — ему понадобятся все его враги.

— Не слушайте его. Мама всегда говорила, что язык доведет его до вершины, а оттуда он с грохотом свалится вниз.

— У мамы не было молчаливых детей, разве что ты.

— Я знаю свой предел, не могу трепаться задаром. Изобразить Муги… — и он скорчил жуткую рожу, — вот и все, что я могу. Когда мы ещё были детьми, рядом с нами жил один мужик, он держал мастерскую. Когда он работал, то делал вот такое лицо. — Хеппо изобразил гримасу снова. — Имя его было Морт, но все почему-то звали его Муги. Ну вот, я на нем зарабатываю много лет.

— Художник всегда использует материал самой жизни, — отвечал ему Карни.

— А комик покупает свои шутки у хорошего писателя-юмориста, — прибавил Грампо.

— Грампо, — сказал Карни, — лучшие твои шутки — твои же собственные. Остроумные ответы можно называть твоим именем — грампизмы.

Грампо опечалился.

— Жаль, что я не хирург или не мойщик посуды. Кто угодно, только не профессиональный клоун.

Кажется, он говорил всерьез.

Ужин продолжался, и разговор постепенно перешел на шоу-бизнес. Карни решил пока остаться: ему не хотелось в одиночку брать такси. Не потому, что он боялся засады — если таковая обнаружится, можно будет не сомневаться, чем закончится этот вечер; нет, ему было жалко водителя, который мог пострадать.

В какой-то момент Сиско отложил недоеденный сэндвич.

— Поехали отсюда. Поздно уж, и я устал.

— Театрально сказал, — отозвался Грампо. — Действительно, давайте валить отсюда. Джон, поехали с нами.

— Да, спасибо.

Грампо взял счет и посмотрел на сумму.

— Это просто невозможно. Джон, я бы на твоем месте…

Карни уже кинул на поднос полтинник, испортив очередную шутку Грампо. Тому ничего не оставалось, как неловко улыбнуться:

— Очень любезно с твоей стороны.

На улице Сиско усадил девушек в такси и помахал им на прощание.

— Я перебрал, — сказал он. — Кроме того, мне кажется, они обе — девственницы. Они откуда-то со Среднего Запада.

— Ну да, из Виргинии.

— Нет, из какого-то сельскохозяйственного штата.

— А они разве не все сельскохозяйственные? И девственницы — главные фрукты на вывоз. Их отправляют прямиком на восток, на бульвар.

Возле них остановилось такси. Карни тем временем тщетно обшаривал глазами улицу.

— Джон, едешь?

— Да. — Он сел вместе с братьями. Машина тронулась, а Карни задумался, что же ему теперь делать.

— Ты куда едешь, Джон? — спросил Грампс.

— К Адским Вратам.

— Водитель, — крикнул Грампо, — угол Восточной Семидесятой и Беннигтон, а потом отвезешь через реку вот этого джентльмена. — Он поерзал на своем крохотном откидном сиденье. — Теперь платить нам, раз уж ты неосмотрительно оплатил счет.

— Перестань. До Адских Врат далеко.

— Ну, если ты настаиваешь… — любезно отозвался Грампо. — Люблю спорить с этим парнем. С ним всегда проигрываешь к собственной выгоде.

Сиско вернул разговор к девственности и как раз добрался до середины истории с одним из сотрудников какого-то фитнес-центра в Айндховене, чьей обязанностью было фрукты раскладывать, что ли, когда Карни увидел на одной из улиц серый «Леланд».

— …Ну, берет она эти ломтики ананаса, — увлеченно повествовал Сиско.

— Остановите здесь! — крикнул Карни.

— Ты так рассказываешь, что я есть захотел, — заметил в этот момент Грампо и спохватился: — Джон, ты выходишь?

— Пока, ребята!

— Будь осторожен, Джон, — напутствовал его Хеппо.

Карни вышел, посмотрел вслед отъезжающему такси и подошел к седану, одиноко торчащему на пустынной улице.

Тони и Велма как-то замысловато переплелись; его рука терялась под её платьем.

Карни постучал в окно.

Тони подскочил и опустил стекло.

— Босс! Они сели нам на хвост и никак не отставали, так что я решил остановиться и переждать.

Карни ещё раз оглядел улицу.

— Похоже, ты их убедил. Можешь перестать притворяться.